Бабье царство (СИ). Страница 1

Annotation

Трудно быть богом, поэтому даже не пытайтесь — надорвётесь. И эльфом тоже быть нелегко, особенно в мире, где царит полнейший матриархат, где отважные рыцарши спасают из лап драконов прекрасных принцев, где судьбы народов решают королевы, а утонченные короли — лишь украшение тронного зала, где инквизиторши сжигают на кострах сельских ведьмунов, где мужчины стоят у плиты, воспитывают детей и ждут своих жён с работы. Вот и приходится прогрессору Юрию во имя науки исполнять роль не воителя, а странствующего эльфа, ну или прекрасной эльфийки, если брать поправку на гендерный реверс, мать его тудыть и растудыть.

Бабье царство

Глава 1. Гендерный реверс, мать его

Глава 2. В путь

Глава 3. Пыль чужих дорог

Глава 4. Кровь чужих дорог

Глава 5. Гнилой березняк и кровавая незадача

Глава 6. Вопрос духовно-демонический

Глава 7. Неправильный мир

Глава 8. Шаг через себя

Глава 9. Дама сердца

Глава 10. Зайти на огонек

Глава 11. Ночные страсти

Глава 12. Ведьмины склоки

Глава 13. Картофельный посол

Глава 14. Настоящие герои всегда идут в обход

Глава 15. Ночной психоанализ

Глава 16. Грабь награбленное

Глава 17. Запретные знания и слова

Глава 18. Утренний беспредел

Глава 19. Рыжая напасть

Глава 20. Усталое бегство

Глава 21. Кровавое озеро

Глава 22. Девки в озере купались

Глава 23. Драгоценности

Глава 24. На крупного зверя крупнее есть

Глава 25. Мешок со сказками

Глава 26. От заката до рассвета

Глава 27. Жаркий прием

Глава 28. Конец пути

Бабье царство

Глава 1. Гендерный реверс, мать его

Трудно быть богом, поэтому даже не пытайтесь — надорвётесь. И эльфом тоже притворяться нелегко, особенно в мире, где царит полнейший матриархат, где отважные рыцарши спасают из лап драконов прекрасных принцев, где судьбы народов решают королевы, а утончённые короли лишь украшение тронного зала, где инквизиторши сжигают на кострах сельских ведьмунов, где мужчины стоят у плиты, воспитывают детей и ждут жён с работы. Вот и приходится во имя науки исполнять роль не воителя, а странствующего эльфа, ну или прекрасной эльфийки, если брать поправку на гендерный реверс, мать его тудыть и растудыть.

* * *

Я сидел в трактире за столиком и разглядывал посетителей. Как раз в это время в полутьму помещения, разгоняемую лишь тусклыми масляными светильниками и полупрогоревшими углями камина, ввалилась ватага тружениц каменоломни. Здоровенные, под два метра ростом, женщины густыми хриплыми голосами обсуждали курфюрстину, то есть, герцогиню, которая решила построить крепость в устье Морочки, но денег пожадничала.

Я вздохнул и чуть тут же не поперхнулся от вонючей гари ламп и едкого пота тружениц. Когда отправили, шеф боялся, что я со своими метр шестьдесят пять буду как тополь на плющихе среди местных. Но вроде бы ничего, справляюсь.

Да, я согласился пойти в прогрессоры, да ещё и колдовского мира. Кто-то скажет, мол, что ему дома не жилось? Но всё же… Там интернет, супермаркеты и жвачка для мозга из тв, а здесь свобода и неведомое. Каждый прогрессор — как Индиана Джонс. На всех приключений хватит. Вонючих, грязных, голодных, с разодранными в кровь руками и разбитым лицом.

— Эй, красавчик, — опустилась рядом на стул одна из этих ватажниц. Она говорила чистым басом, а тяжёлое лицо, хоть и не имело признаков растительности, не выглядело привлекательным.

Я снова вздохнул. Придётся строить недотрогу. Казалось бы, счастье мужику — баба сама подкатывает, да только сомнительное это счастье. Здесь и нравы неземные, и гигиена страдает.

В это же время встроенная для сохранности и невозможности потерять в мозг информационная система, состоящая из гель-процессора и пакета нейроконтроллеров, оценивая обстановку в фоновом режиме, выдала совет.

«Служебное сообщение: Угроза жизни и здоровья минимальна. Угроза срыва сроков выполнения задачи. Причина: незапланированное взаимодействие с местным населением. Согласно протоколу рекомендуется применить субличность книгочей. Выполнить?»

Я дал ментальное согласие. Лицо слегка похолодело из-за оттока крови, что придало ему бледность Зрачки, наоборот, расширились, а голосовые связки изменили голос на то, что в нашей среде называлось «уста невинности». Не любил я субгипнотические процедуры, но раз протокол требует, придётся. В моменты их применения даже восприятие окружающего мира меняется.

Не люблю я этот режим, но против протоколов лучше не переть, себе дороже.

— Время торопит, — опустив голову и избегая глядеть на бабищу, тихо ответил я. Обоняние начало улавливать растворенные в воздухе феромоны, источаемые этой особой. Она явно пребывала в приподнятом состоянии. Слух оценивал тембр и малейшие изменения интонации голоса, переводя эмпатию в овердрайв.

И о слове «Я». Мужчине здесь крайне невежливо его произносить. Я, мне, меня… Это привилегия женщин.

— Да чё. Успеешь. Ну-ка, глянь на меня.

— Пора иди, — ответил я, нарочито робко глядя на эту особу. И ведь не отвертишься. Она одной рукой поднимет меня над землёй. Придётся тянуть время, уповая на режим книгочея. В субгипнотическом состоянии даже психосоматика меняется. — Пожалуйста, позвольте уйти.

— Ух ты, девки! У него глаза голубые, как льдинки, — заорала труженица на весь зал. — Трактирщица, большую кружку этому красавчику. Живым от меня не уйдёт.

Режим книгочея заставил держаться максимально отстранённо и не агрессивно. В случае конфликта это выставит меня жертвой, создав повод для претензий и вмешательства.

На стол со стуком опустились две большие деревянные кружки. По два литра каждая. Я так живым точно не уползу. А у меня задание. Я дотронулся до кошелька, где лежала чугунная флешка. Я не шучу. Это для местных цехов книгопечатников, которых мы поддерживали и спонсировали. Книги — самое первое, что наша организация пытался распространить в новом мире. А сейчас прогрессоры, в моём лице, совершенно некстати столкнулись с упёртой озабоченной дурой.

Придётся рисковать и дальше эксплуатировать режим книгочея.

— Время, — тихо произнёс я и встал, чтоб двинуться к двери. На улице всё же спокойнее будет, а в случае перехода в режим берсеркера даст пространство для манёвра. Да и со спрятанным под жилетом кобуре самозарядным пистолетом сподручнее на свежем воздухе, чтоб нож или дубинку близко не подпустить.

— Да никуда ты не пойдёшь, красавчик, — криво улыбнулась женщина. И в помещении возникла тишина. Все ждали развития событий.

— Пожалуйста, у меня обет воздержания, — тихо и сухо протянул я и поглядел на неугомонную бабищу взглядом кота из старой анимационной сказки, разве что не мурлыкал. Только бы система не выдала совет поддаться. Я лучше нарушу рекомендацию, чем полезу на эту потную бабенцию с гнилыми зубами. Пусть мне руку ломает. Потреплю.

А события тем временем приняли совсем уж плохой оборот. Бабища с жалобным скрипом стула подвинулась, перегораживая мне дорогу, ехидно улыбнулась и смерила меня взглядом с ног до головы.

— Не спеши.

Я внутренне скривился, ощущая себя неигровым персонажем в пошлой ролевой игре. Мужчинам здесь свободу воли не разрешали. А приличные мужчины сидят в светлице и не шарахаются по трактирам. И потому субличность книгочея максимально пыталась соответствовать этому моральному принципу.

Тишина затянулась, а потом я вздрогнул. В стол с грохотом вонзился здоровенный кинжал, а вслед за ним к нам подошла ещё одна женщина. Не из ватаги. В кольчуге и с серым шерстяным плащом в скатку на плечах, словно солдатская шинель.

— Он со мной, — произнесло новое действующее лицо.

Я улыбнулся. На шее у молодой высокой воительницы болталась цепочка с жетоном прогрессоров. Наёмница. Из местных. Работает на нас.